Живущие по своим правилам и не признающие никакого контроля авторитарные лидеры — в данном случае мы говорим о президенте Турции Реджепе Тайипе Эрогане — как правило полагают, что они лучше всех остальных знают, как нужно поступать, и они крайне нетерпимы к любой критике.
Именно это высокомерие и поставило Эрдогана и Турцию на грань катастрофы в Сирии спустя девять лет громких угроз, опосредованного конфликта и непосредственной военной интервенции.
Теперь Эрдоган оказался в изоляции со всех сторон, поссорившись со всеми остальными крупными участниками сирийского конфликта. Отправив в феврале еще 7 тысяч военнослужащих и военную технику в провинцию Идлиб, чтобы укрепить уже существующие военные опорные пункты, Турция ввязалась в непосредственную войну с режимом Башара аль-Асада.
Она атаковала аэропорты и радиолокационные посты, находившиеся далеко от фактической «линии фронта». Она назвала все «элементы» режима законными целями для нанесения ударов.
Однако то, что происходит на северо-западе Сирии сейчас, — это уже не опосредованная война. Это непосредственная конфронтация между двумя хорошо вооруженными соседними государствами. И происходящее угрожает еще глубже втянуть Турцию в военный конфликт с Россией, главным союзником Асада.
Представители правительства Эрдогана и проправительственные СМИ продолжают утверждать, что столкновение, произошедшее в минувший четверг, 27 февраля, когда в ходе атаки на конвой в Идлибе погибли 33 турецких солдата, было полностью виной сирийского режима.
Вероятнее всего, большая часть солдат погибла не в ходе удара сирийских самолетов, а в ходе последовавших за ним авиаударов, сознательно нанесенных российскими ВКС.
Хотел ли президент России Владимир Путин преподать Эрдогану суровый урок? Если так, то у Путина это получилось. Теперь Эрдоган возлагает большие надежды на личную встречу с российским лидером в стремлении предотвратить новые, более опасные столкновения, в которых Турция не сможет одержать победу. Эрдоган поедет в Москву в четверг, 5 марта, в надежде на перемирие.
Однако, вполне возможно, сейчас Путин находится не в том настроении, чтобы отступать. Он очень хочет как можно скорее добиться окончания сирийского конфликта, в котором российские военные принимают участие уже почти пять лет и который дорого обходится России.
Путин хочет, чтобы его клиент Асад одержал победу в Идлибе, последней удерживаемой повстанцами провинции, и чтобы его собственная экспансионистская политика в этом регионе оказалась успешной. Путин хочет объявить о знаковом стратегическом триумфе в ущерб Западу и в первую очередь Соединенным Штатам.
Возможно, ценой, которую Путин потребует от Эрдогана, станет полный или частичный вывод турецких войск из Идлиба, а также из оккупированного турками участка сирийских территорий к западу от Евфрата и из северо-восточного региона, где проживает преимущественно курдское население и куда он вторгся осенью прошлого года.
На нереалистичной идее Эрдогана о том, чтобы поддерживать внутри Сирии некие «безопасные зоны», куда находящиеся в Турции беженцы могли бы теоретически вернуться, уже поставлен крест.
по материалу иносми
